В качестве механизма автор рассматривает следующее:
Мебиус не вышел из акций российских компаний полностью, а лишь снизил долю участия. Но если продажа российских акций приобретет массовый характер, всем, в том числе самому Мебиусу, придется «слить» Россию совсем.
Независимо от того, знает ли Мебиус о готовящемся ужесточении антироссийских санкций или просто пессимистично смотрит на российскую экономику, для менее крупных инвесторов его действия вполне могут стать поводом для подражания.
Что грозит России в этом случае? По данным компании «Сбербанк CIB», на долю иностранных инвесторов приходится порядка 70 процентов торгующихся российских акций. Причем эти вложения приходятся на бумаги всего 17 российских компаний (наибольшие доли участия в Сбербанке, «Газпроме», «Лукойле», «Магните», МТС). Объем акций в свободном обращении (free float) российских корпораций оценивается в 25 процентов их совокупного объема (порядка 213 миллиардов долларов).
Индекс ММВБ, отражающий динамику российского рынка акций, начал пикировать еще в феврале, когда политический кризис на Украине достиг кульминации. Индекс падал, пока не достиг дна и не составил к середине марта 1237,43 пункта. (для сравнения, в октябре прошлого года он был на уровне 1533 пункта). Затем, колеблясь с довольно сильной амплитудой, индекс подрос, но октябрьского уровня так и не достиг. В настоящее время индекс Московской биржи держится на уровне 1440 пунктов.
Роль иностранных инвесторов на российском фондовом рынке уже давно весьма значительна. На сегодняшний день среди активных инвесторов в России примерно треть составляют американские фонды, еще треть — фонды из континентальной Европы и примерно четверть — из Великобритании. Крупнейшим иностранным инвестором (более 5 млрд долларов) является Norwegian Government Pension Fund, на втором месте Vanguard Emerging Markets Stock Index Fund (примерно 4,7 млрд долларов). На третьем — фонд Oppenheimer, вложивший в российские акции чуть менее 3 млрд долларов.
Очевидно, что массовый исход иностранных фондов с российского рынка, спровоцированный фондом Templeton, может толкнуть биржу к новому падению. Более того, такой массовый «сброс» российских активов рано или поздно может произойти и вне зависимости от Мебиуса или других «акул» финансового рынка. Темпы роста российской экономики замедляются, а значит, и зарабатывать на акциях российских компаний все труднее.
Факт, что известный финансовый гуру покупает Украину и продает Россию, разумеется, не означает, что российская экономика хуже украинской. Без вливаний со стороны МВФ Украина с ее нулевым ростом ВВП за последние 20 лет не способна даже расплатится по долгам. Мебиус вкладывает в фактически дефолтные бумаги, веря (или наверняка зная), что обанкротиться Украине не дадут.
В России пока речь идет лишь о замедлении темпов роста. Это плохо, но пока не смертельно. Зато описанная выше динамика отечественного фондового рынка должна вызывать беспокойство не только у его участников, но и у граждан. Ведь она грозит стране ростом безработицы, падением доходов даже тех, кто не торгует акциями, а просто работает в соответствующих корпорациях. Да и правительству не стоит закрывать глаза на возможный уход иностранцев с российских торговых площадок.
Все это имело бы смысл, если бы российский фондовый рынок представлял собой что-то похожее на американский (или вообще на классический фондовый рынок развитого капитализма). В классическом варианте подавляющее большинство серьезных компаний являются открытыми акционерными обществами, чьи акции котируются на фондовом рынке (и большинство этих акций принадлежит институциональным и спекулятивным инвесторам).
В России имеется "демо-версия" фондового рынка, о чем и говорится, собственно, в статье: "эти вложения приходятся на бумаги всего 17 российских компаний (наибольшие доли участия в Сбербанке, «Газпроме», «Лукойле», «Магните», МТС). Объем акций в свободном обращении (free float) российских корпораций оценивается в 25 процентов их совокупного объема (порядка 213 миллиардов долларов)". Благодаря этому, российский фондовый рынок НЕ ОКАЗЫВАЕТ НИКАКОГО ВЛИЯНИЯ на экономику страны (и, что еще забавнее, НЕ ОТРАЖАЕТ СОСТОЯНИЯ экономики страны). Если падение Доу Джонса означает спад в экономике США, то падение индекса ММВБ означает только и исключительно сокращение операций на этой бирже. Точка. По сравнению с ВВП России объем торгуемых на ММВБ активов ничтожен (в отличие от ситуации в США).
Уход иностранных спекулянтов с нашего фондового рынка и падение стоимости торгуемых там акций приводят (и уже привели на практике) к тому, что акции 17 ведущих российских компаний возвращаются из зарубежной собственности в российскую, то есть зарубежные инвесторы теряют возможность влиять на политику и деятельность этих компаний. Так ли это плохо?
Украина же -- де-факто уже банкрот, и надежды на то, что обанкротиться окончательно ей "не дадут" -- какого-либо основания под собой не имеют. Templeton скупает обязательства Украины, скорее всего, не в надежде получить прибыль, когда они поднимутся (этого не будет никогда, потому что для этого нет никаких возможностей), а на то, что как один из крупнейших кредиторов получит на халяву значительную часть украинской собственности.